Единое культурное пространство рушится вслед за разрушением экономического. В «завезенном» Запорожье интересы мэра Владимира Буряка и связанных с ним групп не совпадают с интересами центрального правительства. Особенно ярко это проявилось в истории с Запорожским аэропортом, новый терминал которого построили на муниципальные средства, а Киев почему-то решил забрать его у города и отдать в концессию каким-нибудь иностранцам. Дошло даже до привлечения СБУ, сотрудники которой проводили обыски в здании горсовета и аэропорту. Когда же мэр, увидев, что связанная с коронавирусным карантином полная остановка транспорта не только окончательно рушит экономику города и загоняет в нищету население, но и мешает добираться до больниц медперсоналу, решил восстановить работу транспорта, президент Зеленский снова стал стращать его СБУ и МВД. СБУ потребовалась и для решения вопроса с директором «Мотор-Сичи» Вячеславом Богуслаевым, который, лишившись российских заказов, задумал спасти предприятие, продав его китайцам. Общих интересов нет, есть желание местных «элит» побольше оставить у себя и желание «элит» киевских побольше выдоить из региона. Кто кого — решает только сила. А народ живет, точнее, выживает, в параллельной реальности.

Русскоязычный и ментально до сих пор во многом советский город Запорожье странно чувствует себя в современной Украине.

В 1768 году Екатерина II начинает войну против Османской империи и в 1770 году принимает решение построить Днепровскую оборонительную линию для защиты от нападений крымских татар — 7 крепостей от днепровских порогов до Азовского моря. Самую северную и самую крупную крепость в честь командующего 1-й русской армией Александра Голицына назвали Александровской. С этого и начинается история города Запорожья.

Правда, после Майдана в 2014 году не совсем здравые депутаты горсовета прикинули, что Запорожью непатриотично быть основанным русской императрицей и утвердили новую дату — 952 год. Сразу тянет вспомнить про «древних укров», но сдержим себя — речь о византийском императоре Константине VII Багрянородном, который в своем трактате «Об управлении империей» упомянул о каких-то городищах на обоих берегах Днепра и острове Св. Григория (Хортице). На поверку оказалось, что данные городища не только не найдены археологами, но даже не упоминаются в трактате Константина Багрянородного. Там идет речь всего лишь о некоей переправе Крария, которую принято отождествлять с Кичкасской переправой в Запорожье. В общем, темна вода. Даже если в X веке здесь и жили люди, то непонятно, какие и при чем здесь дата основания города Запорожья. Таковой датой нельзя считать даже основание в 1552 году Хортицкой сечи — небольшой крепости на острове Малая Хортица (сейчас Байда), которую заложил литовский магнат русского происхождения Дмитрий «Байда» Вишневецкий как опорную базу для походов на крымского хана. Хану Девлет Гирею это не понравилось, и в 1558 году он выбивает Вишневецкого с Хортицы. Недолго думая «Байда» присягает русскому царю Ивану Грозному, но с началом Ливонской войны снова перебегает к литовцам. Грозный царь дал «украинскому лыцарю» такую характеристику: «Пришел как пес и сбежал как пес; а вреда от него мне, государю, и моей державе не было».

Так что сохраним здравость и снова отметим, что основан город был в XVIII веке. В 1785 году перед Александровской крепостью появился посад, куда заселились строители-крестьяне, каторжники, обслуживающий персонал, отставные солдаты. В 1795 году неподалеку от города была основана первая немецкая колония Шенвизе. Переселившиеся в Российскую империю немцы-меннониты были сторонниками близкой к анабаптизму Томаса Мюнцера протестантской деноминации. Меннониты принципиально не брали в руки оружие, но тем не менее приняли активное участие почти во всех европейских буржуазных революциях, начиная с нидерландской, а затем были гонимы во время контрреформации и в итоге попали на территорию Российской империи. Всего к концу XVIII века в окрестностях Александровска было создано около 20 немецких колоний.

В таком неприглядном виде его и застал сосланный из Петербурга Пушкин по дороге на Кавказ.

Развиваться Александровск начал во второй половине XIX века во время перехода Российской империи к капитализму. Толчок развитию дала постройка в 1873 году ветки железной дороги на Екатеринослав (нынешний Днепр), а затем и на Севастополь. Таким образом, Александровск стал перевалочным пунктом для транзита хлеба через Одессу в Европу. Не умевшие и не желавшие учиться новому способу ведения хозяйства пореформенные южно-российские помещики занимались тем же, чем современные украинские олигархи — вывозили сырье (в данном случае хлеб, которого катастрофически не хватало малоземельному крестьянству) на Запад, а на вырученную валюту вели роскошную жизнь. Министр финансов Александра III Вышнеградский скажет свое печально известное: «Недоедим, но вывезем» (недоедать, естественно, должны были не министры и не императоры) немного позже, но сам принцип заработал уже тогда. Тем не менее, транзитная железная дорога сделала осмысленной появление в Александровске промышленности. Организаторами производства само собой стали предприимчивые немецкие протестанты. На стыке XIX и XX веков Копп, Гильдебрант и Присс, Вальман и Лепп открыли здесь целый ряд заводов по производству сельскохозяйственных машин. Страдавшие от голода и пореформенного малоземелья крестьяне (освободив крепостных император Александр II оставил землю в руках помещиков) массово бежали на промышленные предприятия в города. Так в Александровске начал концентрироваться рабочий класс.