Харьков
от Григория Сковороды
до Геннадия Кернеса.
Что стало с первой столицей Украины
от Григория Сковороды
до Геннадия Кернеса.
Что стало с первой столицей Украины
Автор - Константин Кеворкян
Харьковчан всегда огорчало, что про их город знают так мало: для кого-то это некий «транзитный пункт», либо «скопление заводских труб», либо вообще что-то тихое и провинциальное. Между тем Харьков один из крупнейших, красивейших и самых благоустроенных городов Восточной Европы
Харьков – крупный экономический и транспортный центр СССР, второй по величине город независимой Украины, население – 1 млн 443 тыс жителей, вместе с прилегающей Харьковской агломерацией – 2 млн 109 тыс. Основан в 1653-54 годах. С 1919 по 1934 год столица Советской Украины. В городе располагаются десятки ВУЗов, НИИ, промышленных предприятий, музеев и театров, функционируют три линии метрополитена, современный международный аэропорт.
По Всеукраинской переписи населения 2001 года, 65,9% жителей Харькова признали своим родным языком русский, 6 марта 2006 года первым из местных советов Украины Харьковский горсовет принял решение признать русский язык региональным на территории своей юрисдикции (после вступления в действие нового «Закона о языках» этот статус был утрачен).
В советское время город был награждён Орденом Ленина, Орденом Октябрьской революции, в эпоху независимости Украины многократно отмечен наградами Совета Европы, включая «Приз Европы» (2010 г.).
По Всеукраинской переписи населения 2001 года, 65,9% жителей Харькова признали своим родным языком русский, 6 марта 2006 года первым из местных советов Украины Харьковский горсовет принял решение признать русский язык региональным на территории своей юрисдикции (после вступления в действие нового «Закона о языках» этот статус был утрачен).
В советское время город был награждён Орденом Ленина, Орденом Октябрьской революции, в эпоху независимости Украины многократно отмечен наградами Совета Европы, включая «Приз Европы» (2010 г.).
Харьков — от основания
и до Октябрьской революции
и до Октябрьской революции
Места вокруг Харькова обитаемы с давних пор. Археологические находки свидетельствуют о насыщенной жизни региона ещё в доисторическую эпоху. Во времена Древней Руси это была окраина русских земель и сюда, если верить «Слову о полку Игореве», в город Донец (валы которого и доныне высятся на окраине Харькова), бежал из плена Новгород-Северский князь Игорь Святославич. После долгого послеордынского запустения, при Иване III в 1503 году по Благовещенскому договору с Великим княжеством Литовским Северские земли, безлюдным краем которых являлась часть территории будущей Харьковщины, перешли к Московскому царству, и началась их постепенная колонизация. Например, южнее будущего Харькова был построен город Царёв-Борисов. Однако постоянные набеги татар и Великая Смута в Российском государстве приостановили процесс заселения Дикого поля.
Вторую жизнь грандиозный проект получил во время массового исхода населения Правобережной Украины в первой половине XVII века. Люди тысячами бежали от польских притеснений, татарской неволи, позже — от буйств Хмельнитчины. В те годы по разрешению царя украинцы (или черкасы, как их тогда называли) активно селились в южных пределах Московского царства. Тогда возникли Валки, Богодухов, Водолага, Змиев и ещё огромное количество городов и сел нынешней Харьковской, Сумской, Луганской областей, а сам регион начали называть Слободской Украиной — в «граничном», окраинном понимании этого слова. До сих пор возле Харькова, словно живое напоминание о тех, кто заселял эти земли, поблизости стоят два посёлка — Русская Лозовая и Черкасская Лозовая.
Вторую жизнь грандиозный проект получил во время массового исхода населения Правобережной Украины в первой половине XVII века. Люди тысячами бежали от польских притеснений, татарской неволи, позже — от буйств Хмельнитчины. В те годы по разрешению царя украинцы (или черкасы, как их тогда называли) активно селились в южных пределах Московского царства. Тогда возникли Валки, Богодухов, Водолага, Змиев и ещё огромное количество городов и сел нынешней Харьковской, Сумской, Луганской областей, а сам регион начали называть Слободской Украиной — в «граничном», окраинном понимании этого слова. До сих пор возле Харькова, словно живое напоминание о тех, кто заселял эти земли, поблизости стоят два посёлка — Русская Лозовая и Черкасская Лозовая.
Харьковская крепость. Середина XVII в.
В те же годы возник на старом безымянном городище у слияния двух рек (согласно «Книге Большому Чертежу»: «А Лопин пала в Харкову, а Харкова пала в Уды») возник и современный Харьков. На этом месте обосновались переселенцы с Правобережья, которых привёл сюда осадчий Иван Каркач. Официально первое упоминание о городе датируется 1656 годом: царский воевода Сухотин получил высочайшее повеление строить укрепления на Харьковском городище; но само поселение основано на пару лет раньше. Сюда был назначен царский воевода Воин Селифонтов и сооружена довольно сильная крепость. Следует отметить, что во время козацких смут эпохи украинской Руины, харьковские козаки и гарнизон крепости оставались верны царскому правительству, за что харьковцы получили весьма значительные торговые льготы, которые дали мощный толчок ярмарочному торгу и развитию города.
Постепенно военное значение Харьковской крепости падало, а роль ее как центра торгового и идеологического, в частности в борьбе с униатской ересью, росла. Для этой, как сказали бы сейчас, «контрпропагандистской» работы в 1726 году сюда был переведён из Белгорода коллегиум — важный центр церковного просвещения, в котором преподавал один из первых русских композиторов Артемий Ведель и «первый русский религиозный философ» Григорий Сковорода (недалеко от Харькова Григорий Саввич и похоронен).
Постепенно военное значение Харьковской крепости падало, а роль ее как центра торгового и идеологического, в частности в борьбе с униатской ересью, росла. Для этой, как сказали бы сейчас, «контрпропагандистской» работы в 1726 году сюда был переведён из Белгорода коллегиум — важный центр церковного просвещения, в котором преподавал один из первых русских композиторов Артемий Ведель и «первый русский религиозный философ» Григорий Сковорода (недалеко от Харькова Григорий Саввич и похоронен).
Коллегиум стал провозвестником появления в 1805 году Харьковского университета (одного из первых в Российской империи), который стал центром просвещения для всего южного края и придавал городу солидный статус «университетского». Он известен своими преподавателями и выпускниками Н. Бекетовым, В. Данилевским, Н. Сумцовым, Д. Багалеем, множеством иных славных имён. В конце концов, научный Харьков прославился сразу тремя лауреатами Нобелевской премии Ильей Мечниковым, Львом Ландау и Семёном (Саймоном) Кузнецом, но мы несколько забегаем вперёд.
Постепенно город превращался и в значительный промышленный центр, в котором заработали мануфактуры и фабрики (литьё металла, производство кирпича, мыла, выделка кожи и т.п.). Выработанная ими в 1855 году продукция оценивалась в 1 миллион 131 тысячу рублей. Однако взрывной рост Харькова пришёлся на эпоху промышленной революции в России. Уже в 1869-м через город прошла железнодорожная магистраль, которая сначала связала Харьков с Москвой, а затем с Донбассом, Киевом, морскими портами Черноморского побережья империи. Город становится одним из крупнейших транспортных узлов державы.
Выгоднейшее географическое положение на перекрёстке железнодорожных путей, близлежащие донецкий уголь и криворожская руда, собственные профессиональные кадры и система их подготовки дали Харькову ещё один исторический шанс — развития как центра промышленности. В 70-90-х годах XIX века в городе возникают по-настоящему крупные заводы: паровозостроительный (сейчас — завод им. Малышева), чугунолитейный («Красный Октябрь»), завод сельскохозяйственных машин Гельферих-Саде (позже «Серп и молот») и другие. С 1871 по 1899 год количество промышленных предприятий увеличилось более чем в три раза, и почти на трёх сотнях различных производств было занято 11 608 человек.
Выгоднейшее географическое положение на перекрёстке железнодорожных путей, близлежащие донецкий уголь и криворожская руда, собственные профессиональные кадры и система их подготовки дали Харькову ещё один исторический шанс — развития как центра промышленности. В 70-90-х годах XIX века в городе возникают по-настоящему крупные заводы: паровозостроительный (сейчас — завод им. Малышева), чугунолитейный («Красный Октябрь»), завод сельскохозяйственных машин Гельферих-Саде (позже «Серп и молот») и другие. С 1871 по 1899 год количество промышленных предприятий увеличилось более чем в три раза, и почти на трёх сотнях различных производств было занято 11 608 человек.
В Харькове же находилось штаб-квартира Съезда горнопромышленников Юга России (чрезвычайно влиятельного экономического сообщества крупных капиталистов); одновременно город стал значительным финансовым центром. Харьков со своим почти 170-тысячным населением вошёл в десятку крупнейших городов Российской империи (кроме обеих столиц и Варшавы, уступая только Одессе, польской Лодзи, Риге и Киеву). Хотя городской бюджет тогдашнего Харькова превышал и бюджет Киева. К началу ХХ века в Харькове было три вуза, четыре мужских и две женских гимназии, два реальных училища, духовная семинария, несколько частных гимназий и пансионов, Институт благородных девиц, Коммерческое училище, пять высших начальных училищ.
Первый провинциальный музей в Российской империи тоже появился именно здесь — в 1886 году им стал Городской художественно-промышленный музей. В свободомыслящем Харькове в 1910 году впервые в Российской империи ученую степень — доктора истории — присвоили женщине, Александре Яковлевне Ефименко. А сам город делил с Петроградом первое место среди всех городов Европы по количеству врачей на душу населения, опережая в те годы Лондон, Вену, Париж и Берлин.
Обратной стороной такого бурного развития был значительный запас революционной энергии — студенчества, пролетариата, сезонных рабочих. Социал-демократическая агитация имела немалый успех, и начало нового века было отмечено первой в России маёвкой, увековеченной в статье Ленина «Майские дни в Харькове». Если в 1899 году на харьковских заводах и фабриках трудилось 11,5 тысяч рабочих, то в 1917 году их число увеличилось до 35 тысяч.
К череде революций 1917 года Харьков подошёл богатым, динамично развивающимся, красивым городом — о чем свидетельствует богатая застройка весьма немалого исторического центра города.
Первый провинциальный музей в Российской империи тоже появился именно здесь — в 1886 году им стал Городской художественно-промышленный музей. В свободомыслящем Харькове в 1910 году впервые в Российской империи ученую степень — доктора истории — присвоили женщине, Александре Яковлевне Ефименко. А сам город делил с Петроградом первое место среди всех городов Европы по количеству врачей на душу населения, опережая в те годы Лондон, Вену, Париж и Берлин.
Обратной стороной такого бурного развития был значительный запас революционной энергии — студенчества, пролетариата, сезонных рабочих. Социал-демократическая агитация имела немалый успех, и начало нового века было отмечено первой в России маёвкой, увековеченной в статье Ленина «Майские дни в Харькове». Если в 1899 году на харьковских заводах и фабриках трудилось 11,5 тысяч рабочих, то в 1917 году их число увеличилось до 35 тысяч.
К череде революций 1917 года Харьков подошёл богатым, динамично развивающимся, красивым городом — о чем свидетельствует богатая застройка весьма немалого исторического центра города.
К череде революций 1917 года Харьков подошёл богатым, динамично развивающимся, красивым городом — о чем свидетельствует богатая застройка весьма немалого исторического центра города.
От 1917 до 1991 года
Среди увлечений прогрессивной общественности Российской империи числилась и так называемая «хохломания» — романтическое восприятие малороссийского прошлого как золотого века вольности, докапиталистических отношений и предтечи «демократии». Харьков как университетский центр Юга России в полной мере отдал дань этому увлечению — здесь жили и работали многие известные «хохломаны»: Николай Костомаров, Михаил Драгоманов, Николай Михновский. В русском имперском городе украинское национальное влияние ощущалось и даже находило меценатов, вроде семейства известного промышленника Алексея Алчевского (город Алчевск на Донбассе назван в его честь).
В 1917 году из занятного этнографического увлечения украинство быстро переросло во влиятельное политическое течение, а потом и в попытавшуюся воцариться на обломках империи силу, которая сцепилась в смертельной борьбе как с белыми, так и с красными. Харькову в этой борьбе отводилось особое место как одному из самых богатых трофеев. Имперская составляющая в городе оставалась чрезвычайно сильной. Полковник-белогвардеец Борис Штейфон позже вспоминал: «Нигде белых не встречали так трогательно, как в Харькове. Звуки музыки привлекали внимание жителей, и со всех сторон бежали навстречу нам толпы людей. Из всех окон неслись приветствия. Отовсюду сыпались на войска цветы. Когда в конце длинной Екатеринославской улицы я обернулся назад, то увидел сплошной колыхающийся цветник».
В 1917 году из занятного этнографического увлечения украинство быстро переросло во влиятельное политическое течение, а потом и в попытавшуюся воцариться на обломках империи силу, которая сцепилась в смертельной борьбе как с белыми, так и с красными. Харькову в этой борьбе отводилось особое место как одному из самых богатых трофеев. Имперская составляющая в городе оставалась чрезвычайно сильной. Полковник-белогвардеец Борис Штейфон позже вспоминал: «Нигде белых не встречали так трогательно, как в Харькове. Звуки музыки привлекали внимание жителей, и со всех сторон бежали навстречу нам толпы людей. Из всех окон неслись приветствия. Отовсюду сыпались на войска цветы. Когда в конце длинной Екатеринославской улицы я обернулся назад, то увидел сплошной колыхающийся цветник».
В конце концов, исходя из политических соображений (в том числе громадного желания киевских национал-большевиков максимально продвинуть зону своей юрисдикции на восток), Харьков был провозглашён столицей Советской Украины, хотя сам город был русскоязычным и тяготел вовсе не к национальной окраине, а к привычным экономическим связям (что, например, проявилось в яркой истории Донецко-Криворожский республики со столицей в Харькове).
Тем не менее, в судьбе города его столичность стала своего рода венцом многовековых достижений. В двадцатые годы ХХ века Харьков рос прямо-таки невероятными темпами, вместе с ним развивалась его промышленность и наука. К существующим вузам прибавляется множество новых, к началу тридцатых в Харькове было организовано 23 новых высших учебных заведения. Но сам город — по воле большевиков — подвергался интенсивной украинизации.
Естественно, кипела столичная культурная жизнь и велась активная работа с молодёжью — именно здесь работает педагог Антон Макаренко и открывается первый в СССР Дворец пионеров. Золотые имена харьковчан Клавдии Шульженко, Исаака Дунаевского, Марка Бернеса — родом из столичной эпохи. Модный в те годы архитектурный стиль конструктивизм до сих представлен в городе с плотностью музея под открытым небом, что в сочетании с дореволюционной застройкой создает неповторимый силуэт Первой столицы Украины.
Естественно, кипела столичная культурная жизнь и велась активная работа с молодёжью — именно здесь работает педагог Антон Макаренко и открывается первый в СССР Дворец пионеров. Золотые имена харьковчан Клавдии Шульженко, Исаака Дунаевского, Марка Бернеса — родом из столичной эпохи. Модный в те годы архитектурный стиль конструктивизм до сих представлен в городе с плотностью музея под открытым небом, что в сочетании с дореволюционной застройкой создает неповторимый силуэт Первой столицы Украины.
В 1940 году в Харькове работало 1200 предприятий, на которых трудились 300 000 человек, а объём выпускаемой продукции в 12 раз превысил уровень 1913 года. Заводы Харькова тогда давали 40% машиностроительной продукции всей Украины и заметные 6% всего Советского Союза. Харьков становится третьим по значению городом Советского Союза и пребывает в таком политическом статусе до переезда столицы в Киев, хотя многие республиканские ведомства оставались здесь вплоть до начала Великой Отечественной войны и немецкой оккупации.
Неудивительно, что во время войны за крупнейший транспортный и промышленный центр шли жестокие бои: город несколько раз переходил из рук в руки, был сильно разрушен, на момент освобождения в нем оставалось всего 20% довоенного населения. Однако в короткое время его индустриальная мощь была восстановлена — в 1945 году в городе уже работало 600 промышленных предприятий, в 1948-м промышленность Харькова вышла на довоенный уровень выпуска продукции, а к 1956 году объем промышленного производства превысил уровень 1940-го в четыре раза.
Неудивительно, что во время войны за крупнейший транспортный и промышленный центр шли жестокие бои: город несколько раз переходил из рук в руки, был сильно разрушен, на момент освобождения в нем оставалось всего 20% довоенного населения. Однако в короткое время его индустриальная мощь была восстановлена — в 1945 году в городе уже работало 600 промышленных предприятий, в 1948-м промышленность Харькова вышла на довоенный уровень выпуска продукции, а к 1956 году объем промышленного производства превысил уровень 1940-го в четыре раза.
Харьков оставался третьим по значению промышленным, научным, транспортным, военным центром второй сверхдержавы мира. В СССР и мире была широко известна продукция ведущих харьковских предприятий, а ведь эти заводы имели ещё и непубличное, оборонное значение: им. Малышева (бронетехника), ХТЗ (тракторы), ХАЗ (самолёты), «Турбоатом» (турбины), «Хартрон» (космос), «Свет Шахтера» (оборудование для шахт), им. Шевченко (радиотехника), «Коммунар» (телевизоры), ФЭД (фотоаппараты). Кроме того, работали ХЭМЗ, «Кондиционер», «Южкабель», «Коксохим», Подшипниковый завод, Канатный завод, «Электротяжмаш», «Радиодеталь», Велозавод, завод тракторных двигателей, «Серп и молот», ещё множество знаковых предприятий. Существовал также большой сегмент легкой и пищевой промышленности: парфюмерная фабрика «Эффект», чулочная фабрика, кондитерская и табачная фабрики, хлебокомбинаты, пивзаводы и т.д.
В первой половине 1980-х в Харькове работало 60 крупнейших предприятий, а с конвейеров харьковских заводов сходило 100% советских турбин для атомных электростанций, 33% турбин паровых, 60% дизелей для магистральных тепловозов, 20% крупных электромашин, 15% всех выпущенных в СССР тракторов и множество иной продукции — от электробритв до самолётов.
Рост промышленности подпитывал дальнейший рост научного потенциала, например, в 60-70-е годы были открыты Институт общественного питания, Институт проблем криобиологии и криомедицины, Северо-восточный Центр АН УССР и т. д. В 1962 году население города перевалило за миллион человек и Харьков стал вторым городом-миллионером на Украине, шестым в СССР. Приток населения обеспечивал развитие социальной сферы, культуры, стимулировал жилищное и транспортное строительство, включая метрополитен. А наиболее честолюбивые харьковчане (скажем, Эдуард Лимонов) отправлялись делать дальнейшую карьеру в Москву — минуя Киев, который имел среди них славу города провинциального. Пока не наступил 1991 год.
От 1991 года до дня сегодняшнего
Почти половина харьковчан, без малого 46% — люди с законченным высшим образованием или обучающиеся в вузах. Это самый высокий показатель на Украине. Это накладывало и накладывает на местный социум отпечаток интеллигентской мечтательности, а потому активная часть горожан (включая автора статьи) с большим воодушевлением восприняли идеи горбачевской перестройки, всячески поддерживали «прогрессивные перемены», инициировали выдвижение в народные депутаты СССР поэта Евгения Евтушенко и редактора суперпопулярного тогда журнала «Огонёк» Виталия Коротича. Однако после распада СССР на первых ролях внезапно оказались избранные в Верховный Совет Украины политики второго разряда.
Леонид Кучма на открытии станции "Госпром" в Харькове, май 1995 г.
Не обошлось без представителей «национального возрождения» и примкнувших к ним карьеристов — особенно когда расцвела кравчуковская украинизация. Но именно в Харькове в мае 1992 года собрался Церковный собор УПЦ, осудивший раскол Филарета и положивший начало духовному сопротивлению бездумному национализму. И именно здесь, в рамках Межрегионального блока реформ «Кучма—Гринев» (Владимир Гринев — известный в те годы харьковский политик), ковалась победа, как казалось тогда, «пророссийского» Леонида Кучмы в 1994 году.
В период постперестроечной разрухи череда харьковских градоначальников — Евгений Кушнарев, Михаил Пилипчук, Владимир Шумилкин, Михаил Добкин — старалась удержать коммунальное хозяйство города от коллапса, но проблемы макроэкономического порядка, конечно же, находились вне их компетенции. С 1990 по 2008 год доля важнейшей для Харькова сферы машиностроения в структуре промышленного производства Украины упала более чем в два раза — с 31 до 14%.
При этом машиностроение до сих пор остаётся самой прибыльной отраслью не только промышленности, но и всей экономики Харьковской области. Так, за І квартал 2018 года финансовый результат работы машиностроительных предприятий области составил 517 миллионов гривен чистой прибыли, что составляет 44% всей прибыли по промышленности области. Возрождение харьковского промышленного потенциала (а следовательно, и благосостояния города) все вменяемые местные политики видели в синергии кооперационных связей с Россией. Отсюда популярные в местных кругах идеи создания свободной экономической зоны, зоны приграничного сотрудничества, федерализации и второго государственного языка — то есть стремления к максимальной свободе от самоубийственной политики официального Киева. «В настоящее время в мире лишь две страны имеют ВВП ниже, чем в 1990 году, — это Украина и Зимбабве», — как недавно констатировал известный экономист Юрий Атаманюк в интервью изданию «Гордон».
При этом машиностроение до сих пор остаётся самой прибыльной отраслью не только промышленности, но и всей экономики Харьковской области. Так, за І квартал 2018 года финансовый результат работы машиностроительных предприятий области составил 517 миллионов гривен чистой прибыли, что составляет 44% всей прибыли по промышленности области. Возрождение харьковского промышленного потенциала (а следовательно, и благосостояния города) все вменяемые местные политики видели в синергии кооперационных связей с Россией. Отсюда популярные в местных кругах идеи создания свободной экономической зоны, зоны приграничного сотрудничества, федерализации и второго государственного языка — то есть стремления к максимальной свободе от самоубийственной политики официального Киева. «В настоящее время в мире лишь две страны имеют ВВП ниже, чем в 1990 году, — это Украина и Зимбабве», — как недавно констатировал известный экономист Юрий Атаманюк в интервью изданию «Гордон».
К сожалению, в долговременном экономическом кризисе, который мешал возродить полноценное партнёрство, находилась не только Украина, но и Россия. Наладить сотрудничество в полном объеме не удавалось даже при Кучме (при котором Украина интенсивно восстанавливалась), не говоря уже о его глуповатых преемниках. Тем более, внутри и вне Украины ярых противников подобного сотрудничества оказалось предостаточно, потому печальный мартиролог харьковских предприятий уже несколько десятков лет пополняется всё новыми именами.
Уничтожены заводы «Кондиционер», «Поршень», «Серп и молот», «Радиодеталь», «Элеватормельмаш», завод тракторных двигателей, кожевенный завод, чулочная фабрика, меховая фабрика, завод электромонтажных изделий, Ивановский пивоваренный завод и многие другие. Даже формально продолжающие работать влачат в большинстве своём жалкое существование. Так, с 2014 года не построил ни одного самолёта легендарный Харьковский авиазавод — при этом на стапелях стоят в разной степени готовности несколько фюзеляжей. Но постмайданную Украину, похоже, интересует исключительно мифическая война с Путиным, который, к слову сказать, Харьковский авиазавод не раз выручал: по его указанию первыми заказчиками харьковского самолёта АН-148 стали пограничные войска России, МЧС России и Федеральная служба безопасности РФ.
Уничтожены заводы «Кондиционер», «Поршень», «Серп и молот», «Радиодеталь», «Элеватормельмаш», завод тракторных двигателей, кожевенный завод, чулочная фабрика, меховая фабрика, завод электромонтажных изделий, Ивановский пивоваренный завод и многие другие. Даже формально продолжающие работать влачат в большинстве своём жалкое существование. Так, с 2014 года не построил ни одного самолёта легендарный Харьковский авиазавод — при этом на стапелях стоят в разной степени готовности несколько фюзеляжей. Но постмайданную Украину, похоже, интересует исключительно мифическая война с Путиным, который, к слову сказать, Харьковский авиазавод не раз выручал: по его указанию первыми заказчиками харьковского самолёта АН-148 стали пограничные войска России, МЧС России и Федеральная служба безопасности РФ.
В конвульсиях бьется легендарный «Электротяжмаш» — уникальное предприятие, которое производит двигатели для электровозов, турбо- и гидрогенераторы и другое оборудование. По итогам первого квартала 2020 года выпуск готовой продукции на заводе «Электротяжмаш» составил лишь 160 миллионов гривен, что на 65% меньше показателей аналогичного периода прошлого года. Задолженность по заработной плате на заводе за апрель-май 2020 года достигает 34,2 миллионов гривен, сотрудники увольняются, предприятие готовят к банкротству и приватизации.
Кроме того, в ближайшие недели на торги выставляют завод «Радиореле», который производит коммутационную технику (электромагнитные и электротепловые реле, реле контроля напряжения). По состоянию на 1 мая на предприятии работали 269 человек, и теперь все они под угрозой увольнения, а само предприятие — закрытия. Кроме «Радиореле», на распродажу выставлены разорённые Харьковский электромеханический завод (ХЭМЗ), завод транспортного оборудования и останки множества бывших проектных институтов («Украинский государственный институт по проектированию заводов тяжелого машиностроения», «Харьковский научно-исследовательский институт технологии машиностроения», «Институт машин и систем», «Государственный научно-исследовательский институт организации и механизации шахтного строительства» и др.)
Кроме того, в ближайшие недели на торги выставляют завод «Радиореле», который производит коммутационную технику (электромагнитные и электротепловые реле, реле контроля напряжения). По состоянию на 1 мая на предприятии работали 269 человек, и теперь все они под угрозой увольнения, а само предприятие — закрытия. Кроме «Радиореле», на распродажу выставлены разорённые Харьковский электромеханический завод (ХЭМЗ), завод транспортного оборудования и останки множества бывших проектных институтов («Украинский государственный институт по проектированию заводов тяжелого машиностроения», «Харьковский научно-исследовательский институт технологии машиностроения», «Институт машин и систем», «Государственный научно-исследовательский институт организации и механизации шахтного строительства» и др.)
Продолжающееся после Евромайдана системное уничтожение промышленного потенциала Харькова оборачивается сокращением доходов региональной экономики (за январь—апрель 2020 года объем реализованной продукции составил 55,9 млрд грн, а за аналогичный период прошлого года промышленность области реализовала продукции на 66,5 млрд грн), сокращением налоговых доходов для местных громад, падением доходов населения. Ещё до эпидемии коронавируса, которая нанесла дополнительный удар по экономике, средние зарплаты харьковчан начали отставать от показателей по стране, и если средняя зарплата украинца по итогам декабря 2019 года составила 12 264 гривны, то харьковчанина всего 10 410 гривен.
«Падение промышленности — это значит уменьшение доходов, что неизбежно ведет к падению зарплат, — поясняет исполнительный директор Объединения промышленников и предпринимателей Харьковской области Эдуард Набока. — Работодатели вынуждены сократить количество работающих людей и зарплат, переходят на четыре рабочих дня, на полставки. Возьмем обычное харьковское промышленное предприятие, где работает 3-5 тысяч человек, как ПАО "ФЭД" или "Турбоатом". Если у них падение производства составит 10%, то падение будет и у более чем ста предприятий-сателлитов, которые являются их поставщиками. Соответственно, идут на урезание расходов».
Обнищание и маргинализация огромного числа людей часто оборачивается увлечением радикальными, в том числе и националистическими, идеями. Причём изначально интернациональный Харьков даже в этой уродливой ипостаси современной Украины шёл своим путём: вместо маловлиятельного здесь этнического украинского национализма в лихие 90-е получили популярность идеи «белой расы», неонацистского интернационала (в том числе, в содружестве с российскими «коллегами»). Выходцем из этих кругов является и небезызвестный Андрей Билецкий, лишь относительно недавно перешедший в стан, так сказать, «стандартных» украинских неонацистов.
К сожалению, события последних лет дают мало оснований для оптимизма, но Харьков учится выживать в новых условиях. У него остаётся целый ряд преимуществ перед другими регионами Украины: мощная система высшего образования (город остаётся студенческой столицей страны), бурно развивающаяся IT-сфера (сейчас в ней работают до 30 тысяч специалистов), высокий уровень благоустройства, значительный туристический потенциал, развитая сфера обслуживания и торговли. Однако даже самые большие базары, типа легендарного «Барабашово», не могут заменить доходы от мощной промышленности и производства продукции с высокой добавочной стоимостью в кооперации с надёжными партнёрами.
К сожалению, события последних лет дают мало оснований для оптимизма, но Харьков учится выживать в новых условиях. У него остаётся целый ряд преимуществ перед другими регионами Украины: мощная система высшего образования (город остаётся студенческой столицей страны), бурно развивающаяся IT-сфера (сейчас в ней работают до 30 тысяч специалистов), высокий уровень благоустройства, значительный туристический потенциал, развитая сфера обслуживания и торговли. Однако даже самые большие базары, типа легендарного «Барабашово», не могут заменить доходы от мощной промышленности и производства продукции с высокой добавочной стоимостью в кооперации с надёжными партнёрами.
Географическое положение Харькова впервые за всю его историю начало играть против него — по причине насильственного разрыва многовековых экономических, торговых и человеческих связей с Россией, загоняя город в логистический тупик. Но огромный Харьков нельзя, словно летающий остров Лапута, перенести на другое место. Значит, надо убирать тех, кто довёл страну до такого состояния.
В проекте были использованы фотографии из следующих источников:
CC BY-SA 4.0 / Filipanti
CC BY 3.0 / Vladimir Korsunsky
CC BY-SA 3.0 / Dmitry Sleduk
CC BY-SA 4.0 / Lystopad
CC BY-SA 4.0 / Haidamac
CC BY-SA 4.0 / Viktor O. Ledenyov
CC BY-SA 3.0 / Alam82
CC BY-SA 4.0 / Valentyna Rudenko
CC BY-SA 4.0 / Serg120967
sq.com.ua
mykharkov.info
spetm.com.ua
rd6.1gb.u
РИА Новости
РИА Новости / Яков Рюмкин
РИА Новости / Владимир Первенцев
РИА Новости / Владимир Федоренко
РИА Новости / Александр Лыскин
РИА Новости / Борис Ушмайкин
РИА Новости / Игорь Чекачков
CC BY-SA 4.0 / Filipanti
CC BY 3.0 / Vladimir Korsunsky
CC BY-SA 3.0 / Dmitry Sleduk
CC BY-SA 4.0 / Lystopad
CC BY-SA 4.0 / Haidamac
CC BY-SA 4.0 / Viktor O. Ledenyov
CC BY-SA 3.0 / Alam82
CC BY-SA 4.0 / Valentyna Rudenko
CC BY-SA 4.0 / Serg120967
sq.com.ua
mykharkov.info
spetm.com.ua
rd6.1gb.u
РИА Новости
РИА Новости / Яков Рюмкин
РИА Новости / Владимир Первенцев
РИА Новости / Владимир Федоренко
РИА Новости / Александр Лыскин
РИА Новости / Борис Ушмайкин
РИА Новости / Игорь Чекачков
