25 октября исполняется 90 лет со дня рождения выдающейся оперной певицы Галины Павловны Вишневской. О ее таланте и оперной карьере сказано и написано очень много. Возможно, лучше всего она сделала это сама в своей книге «Галина. История жизни».

Начиная с 2002 года, ее главным делом был Центр оперного пения, созданный в Москве. Анна Кочарова встретилась с учениками Галины Павловны, выпускниками центра, а ныне – известными певцами и спросила их, сложно ли было учиться у великой певицы.

Вишневская присутствует на занятиях в репетиционном классе Центра оперного пения, где выпускники консерваторий из различных регионов России проходят двухгодичную стажировку. Автор: Дмитрий Коробейников, РИА Новости Екатерина Миронычева, солистка театра «Новая Опера», выпускница Центра оперного пения Галины Вишневской

«Я безумно благодарна Галине Павловне за урок, который она мне преподнесла. Все мы были распределены по педагогам, но одновременно и она могла заниматься индивидуально. И первый год Галина Павловна занималась со мной очень интенсивно. Но потом я совершенно потерялась вокально, и тут она меня как бы «отрезала», сказала – учись.

Основным моим педагогом был Бадри Майсурадзе. Сегодня могу сказать, что очень многим ему обязана. И вот Галина Павловна просто приходила к нему на занятия, садилась в классе и слушала всех.

Когда у студентов получалось – было видно – она очень радовалась. Кого-то ее жесткость отпугивала, меня – нет. Напротив, было желание доказать ей, что ты что-то можешь. Ее нельзя было бояться.

Занятия могли длиться полдня. Иногда мы начинали часа в 2-3, а заканчивали в 11 вечера. Она и сама показывала, и конечно лучше всех. Иногда – раз – и возьмет ноту. И мы думали: «ну как же она это делает?!»

Когда у студентов получалось – было видно – она очень радовалась. Кого-то ее жесткость отпугивала, меня – нет. Напротив, было желание доказать ей, что ты что-то можешь. Ее нельзя было бояться.

После того, как она не слышала меня практически год, я подготовила партию Татьяны из «Евгения Онегина» (одна из самых знаменитых партий самой Вишневской – ред). Я очень боялась выходить и петь перед ней. После оркестровой репетиции она собрала всех в зале. Каждому что-то объяснила, а потом посмотрела на меня и сказала: «Вы…» и начала аплодировать. И у меня просто пропал дар речи! Потом я долго пела Татьяну в этом спектакле здесь, в Центре. Для меня это была огромная похвала с ее стороны.»

Урок Г.П.Вишневской в Центре оперного пения, 2010 г. Алексей Тихомиров, солист «Геликон-оперы» и приглашенный солист театра «Новая Опера», выпускник Центра оперного пения Галины Вишневской

«Учиться у Галины Павловны было нелегко, она непростой была человек. Строгая, абсолютно преданная своей профессии, такой же отдачи она требовала от учеников. Была беспощадна, не принимала никаких отговорок. Для нее не было рядовых репетиций или рядовых концертов. Если ты вышел на сцену, то нужен был лучший результат. Она была ориентиром качества.

Галина Павловна ходила на все прогоны и репетиции. Помню, мы сдавали спектакль «Фауст», и она сидела весь рабочий день, с 11 утра и до поздней ночи. Я пел Мефистофеля, и у меня был грим — надбровники, надщечники, бородка острая, накладной нос, очень зловещий создался образ. Но ей это не очень понравилось, ей как раз хотелось видеть мое лицо, чтобы образ был более живой.

Учиться у Галины Павловны было нелегко, она непростой была человек. Строгая, абсолютно преданная своей профессии, такой же отдачи она требовала от учеников. Была беспощадна, не принимала никаких отговорок.

По ходу прогона я тоже понял, что грим отягощает пение. И вдруг прямо во время пения через весь зал она попросила снять бороду, потом нос. И во время спектакля мне пришлось это класть прямо в бокал, который был у меня в руках. Сложилась ужасно комичная ситуация. Но нужно было тут же реагировать на ее замечания. Она видела так — и сломить было ее нельзя. У Галины Павловны всегда было четкое видение того, как нужно.

Или, например, мы делали «Бориса Годунова» с режиссером Иваном Поповски. Я пел Бориса, и мне хотелось царственности. Он же напротив сделал все иначе, решил спектакль камерно. Во время исполнения важной арии он предложил мне встать на колени, как бы исповедоваться. И пошла совершенно иная работа над этим образом. Подход был неожиданный, но все было логично. И Галина Павловна это принимала. В любой постановке она требовала объяснения режиссерских решений.

Галина Вишневская, Дмитрий Шостакович, Мстислав Ростропович, Большой зал Московской консерватории, 1973 г.

Сама Галина Павловна говорила, что очень многое взяла от великих музыкантов ХХ века – она ведь работала с лучшими композиторами и дирижерами. И она щедро отдавала свои знания, но только тому, кто хотел и мог понять.

У нас были разные традиции в Центре. Например, перед спектаклем мы собирались все вместе и клали одну руку на другую — первая Галина Павловна в перстнях, потом мы все — и произносили хором название спектакля, например: «Ри-го-лет-то-ооо!» и руки вскидывали вверх. И после спектаклей никто не разбегался, а Галина Павловна приходила и делала замечания, критиковала, хвалила.

У нас была еще традиция отмечать вместе дни рождения. Вообще мы жили там как бы одной семьей – и я очень благодарен за эти годы учебы всем педагогам и сотрудникам Центра. И, конечно, Галине Павловне, за то, что была с нами.